Мы рады приветствовать Вас на историко-литературном форуме, посвящённом жизни и творчеству Александра Дюма (отца).
1. Общение на Дюмании строится на принципах вежливости и взаимного уважения участников, поэтому на форуме строго запрещены:
• высказывания, провоцирующие возникновение межэтнических, межгендерных, политических, религиозных и расовых конфликтов;
• мат и оскорбление участников форума в любой форме;
• обсуждение личности участников (в любой форме) и личные разборки;
• обсуждение действий администраторов и политики администрирования форума.
Злостные нарушители этого правила получают окончательный бан и после этого могут посещать форум лишь в качестве гостей.
Примечание. В случае нарушения правил форума, администраторы выносят замечание участнику, нарушившему доброжелательную атмосферу Дюмании. Если эта мера не приносит ожидаемого результата, участник получает второе замечание, после чего выносится временный бан, срок действия которого зависит от конкретных обстоятельств. На время действия бана участник лишается возможности оставлять сообщения во всех разделах форума.
Если же и временный бан не побуждает нарушителя пересмотреть стиль своего поведения, форум Дюмания прощается с ним навсегда.
Если в течение месяца с момента вынесения замечания участник, которому оно было объявлено, демонстрирует лишь миролюбие и уважение к другим обитателям форума, замечание снимается.
2. Администрация Дюмании принимает решение о регистрации новых участников в индивидуальном порядке– поэтому на форуме действует режим премодерации.
3. Официальный язык общения на форуме - русский. Иные языки общения не приветствуются. Потрудитесь использовать нормативную лексику и грамотную речь. Если вы выкладываете цитаты на иностранных языках, то вы же должны их перевести на русский язык.
4. На Дюмании запрещено писать транслитом. Если у вас нет возможности писать кириллицей, пользуйтесь услугами соответствующих сайтов, например, https://translit.net/ и http://translit-online.ru/ или встроенным транслитером форума.
5. Администрация Дюмании настоятельно рекомендует участникам открывать новые темы в соответствующих разделах форума. Если вы не находите открытую вами тему - она была перенесена в другой, более подходящий (на взгляд администратора) раздел. Это также касается сообщений. Исключение - темы и сообщения, нарушающие правило номер 1, которые удалены.
6. Любое сообщение, опубликованное на Дюмании, становится неотъемлемой частью форума. Решение о сохранении или удалении постов зависит только от администрации. Самостоятельно внести изменения или удалить свой пост участник может в течение часа с момента его отправки.
7. Посты, состоящие из одних смайликов, предложений, не выражающих какую-то связную мысль, а так же анимированные подписи и gif-аватары уместны только в разделе «Восторги и мечты». Во всех прочих разделах такие посты, а также флуд и оффтопик без предупреждения удаляются администрацией.
8. Мы оставляем за собой право ошибаться, ибо дюманы - тоже люди, и выражаем надежду, что участники будут жить на Дюмании долго и счастливо, соблюдая вышеизложенные правила.
Отправлено: 21.10.20 12:31. Заголовок: Сквернословие, непристойности и насилие над личностью
Название: Сквернословие, непристойности и насилие над личностью Пейринг и персонажи: Атос/леди Винтер, лорд Винтер, лилльский палач Размер: мини Жанры: стёб, джен, гет Предупреждения: графическое описание насилия. Рейтинг: NC-17 Описание: фикрайтер пытается писать рейтинговый текст, а персонажи ему мешают. Примечания автора: Написано на летнюю Фандомную битву-2020.
— Ну что, господа, — нас ждёт рейтинг! — объявил фикрайтер и закатал рукава.
Господа хмыкнули. Атос резался в кости с Бернажу на перстень д’Артаньяна, не шевельнув, согласно канону, красивой бровью. Гасконец в уголке целовался с Констанцией, навёрстывая упущенное.
Арамис читал катрены дремавшему Портосу, миледи ворковала с Рошфором, остальные терялись в туманной дымке массовки.
— Sex, drugs, rock-n-roll! В смысле, сквернословие, непристойности и насилие над личностью.
Лилльский палач встрепенулся, вышел на свет, ловким движением развернул товар:
— Меч двуручный, дамасской стали, прекрасно сбалансирован. Срезает чисто, клиент даже почувствовать ничего не успевает. Работает хоть с плахой, хоть без. Но с плахой, конечно, лучше идёт топор. Английские топорики — удобно ложатся в руку, без мозолей, хоть целый день маши. Но здесь важен глазомер: бывает, хребет перебьёшь, а голова висит на ниточке. Перед клиентом неудобно. Теперь отечественный производитель: флёр-де-лис, клеймо марки «лилия королевская», вызывает ожог третьей степени, но пузырей не даёт. Отпечаток чёткий, не смываемый временем, не стираемый песком и другими притираниями…
— Позвольте, — вмешался канонодрочер, — цитирую: «Цветок лилии небольшой, рыжеватого оттенка и как бы полустёртый с помощью разных притираний».
Миледи старательно делала вид, что не слышит.
— Не знаю, какие там притирания, — угрюмо бубнил палач, — а мы своё дело знаем. Хотите клеймо — вот вам клеймо, до конца канона продержалось, силуэт отчётливый, знак узнаваемый…
— Клеймо не хотим, нам одного хватит, — решительно отказался фикрайтер.
Палач, вздохнув, отошёл в тень. Миледи незаметно перевела дух.
— А хотим мы… маньяка. Лорд Винтер!
— Опачки, неожиданно, — приятно удивился белокурый красавчик в нарядном голубом камзоле. — Это вы мне?
— Вам.
— Это я маньяк? Сексуальный, надеюсь?
— Очень. В смысле, нет. Вы одержимы своей невесткой, знаете её тайну и убиваете всех, кто кажется вам опасным для неё.
— О, — оживилась миледи, — и Констанцию? Хотя фиг с ней — гасконца, гасконца, главное, устраните!
— Как он его устранит, — возразил канонодрочер, — они дрались, и д’Артаньян его чуть не заколол.
— Отравит, — отмахнулась миледи, — я вам предоставлю свою коллекцию ядов, дорогой братец. А я тут, значит, бедная овечка, невинная жертва? — с надеждой.
— Нет, — передумал фикрайтер, — у лорда Винтера фиксация на вашей лилии. Он её как-то увидел, пришёл в ужас и с тех пор убивает белокурых девушек, а потом рисует им лилию кровью на плече!
Винтеры переглянулись.
— Сильно, — признал маньяк. — Ну, кого резать, кого бить?
— Вы уже зарезали всех, до невестки добрались. У нас драббл — ну, или мини, как пойдёт, — много не распишешь. Итак, она в вашей власти, в вашем английском доме. Верный Фельтон стоит снаружи на страже, она в кресле связанная, а вы наконец можете отомстить ей за всё!
— За что? — уточнил канонодрочер. — Кстати, тут интересный нюанс: Атос сообщает в письме лорду Винтеру, что невестка дважды покушалась на жизнь своего деверя. Но в романе об этом ни сло…
— Ни слова больше! — рявкнул фикрайтер. — Он маньяк! Они всегда жертвам мстят! Вперёд, зайчики мои.
«Тонкое лезвие ползло вверх по её шее, оставляя кровавую борозду, и подбиралось к зажмуренным глазам.
— Посмотрите на меня, милая сестра, — нежно шептал он у самого уха, — я хочу увидеть ваш страх. Вашу боль. Мольбу о пощаде. В этих надменных голубых глазах, в которых прежде я видел лишь презрение…
Нежные веки чуть приоткрылись, на ресницах дрожали слёзы.
Нож исчез от лица пленницы, и следующим движением лорд Винтер перерезал верхний шнурок корсажа:
— Покажи мне её… Я видел её лишь раз, издали, когда ты была в обмороке… повитуха выскочила из твоей спальни в ужасе, словно ты родила не младенца, а двухголовое чудовище. Оказалось, она увидела лилию на твоём плече. Ты была так неосторожна… ты могла опозорить наше имя на весь свет. Пришлось убить эту дурёху.
Миледи, распахнув глаза, в ужасе смотрела на него. Он медленно вёл кинжалом по её груди, разрезая платье.
— А ты думала, это сделал мой безголовый братец? Ты поэтому его отравила? Или он тоже что-то заподозрил? Я сразу понял, что это ты: по всему его телу ползли синие пятна, за три часа он раздулся, как утопленник, и прогнил насквозь… Но я не стал поднимать шума. Я не хотел скандала. А! Вот она…
Дрожащие пальцы совлекли платье с её груди, обвели полустёртое клеймо, он склонился к её плечу, словно хотел поцеловать цветок, — и впился в него зубами.
Она застонала сквозь кляп.
— М-м-м, какой сладкий стон. Жаль, я не могу насладиться этими звуками сполна — Фельтон услышит. Вы ведь почти склонили его на свою сторону, не так ли? Хотели натравить беднягу на герцога? Вы глупышка, сестра, — нужно было натравить его на меня… — безумный шёпот опалил ей шею.
Он стиснул другое её плечо:
— Кто ещё знал о вашей тайне? Д’Артаньян? Его я предоставил вашей мести. Но оставалась ещё Кэтти, ваша горничная. Вы ведь не знаете, где она сейчас? Я скажу вам, — выдохнул в ухо, — в подвале заброшенного дома. Я наткнулся на неё, в ужасе бежавшую из ваших дверей, и она рассказала мне всё, как своему спасителю… Я увёл Кэтти в пустой дом и там перерезал горло. Вот так, — провёл пальцами от одного её уха до другого. — А потом нарисовал её кровью лилию вот здесь…
Его жертва вскрикнула: кончик кинжала вонзился ей в правое плечо.
— Зачем? Не знаю, ведь никто этого не увидит. Может быть, я надеялся, что когда-нибудь смогу рассказать это вам… вырезая этот цветок… на вашем собственном теле…
Из её груди рвался крик боли и ужаса.
— Ах, дорогая…— нажал на кинжал сильнее, и второй кровоточащий лепесток показался на её плече. Он слизнул бегущие капли: — Я сниму с тебя кожу, лепесток за лепестком, не спеша. Твою кровь я соберу и буду поить тебя, когда тебя одолеет жажда… и ты не умрёшь ещё долго, очень долго. Каково это — слышать, что спаситель в двух шагах, за дверью, и понимать, что он не придёт?..
Она сотрясалась в кресле от беззвучного вопля, связанная, пальцы беспомощно впивались в подлокотники, слёзы текли по щекам...
— Придёт, — сказал чей-то властный голос, и сильный удар отшвырнул безумного истязателя в угол».
— Enculé, nique ta mère! — выматерилась миледи, выплюнув кляп. В ярости обернулась к нему: — Вы же сказали, что одного клейма достаточно?!
— Ну и кто это там явился? — обиженно спросил лорд Винтер из угла и слизнул кровь с уголка рта. — Я только во вкус вошёл.
— А явился у нас — Атос! — торжествующе провозгласил автор.
Тот перестал греметь стаканчиком с костями.
— Зачем нам Атос? Нам Атос не нужен, — неприязненно сказал маньяк.
— Потому что у нас рейтинг и я хочу секс, — объяснил фикрайтер.
— Так и я хочу! — поддержал мучитель.
— А я не хочу, — напряглась миледи.
Атос с философским видом человека, готового к любым поворотам судьбы за долгую жизнь в фаноне, налил себе шамбертена.
— Лорд Винтер, вам же сказали — вы не сексуальный маньяк, — отмёл возражения фикрайтер.
— А по-моему, я очень даже… — потянулся к штанам.
— Фу, уберите. Итак, граф де Ла Фер, благородный Атос! Во время беседы в «Красной голубятне» миледи умоляла вас не писать лорду Винтеру, говорила, что он чудовище, каких поискать, а уж она всяких навидалась. Тем не менее вы отправили ему предупреждение о её приезде в Англию, но её слова запали вам в душу, и вы решили самолично посмотреть, как и что. И явились к нему в замок проверить, как там пленница.
— Ну и зачем? — брюзгливо сказал лорд Винтер. — Не всё ли ему равно, как там пленница? Он её сам чуть не пристрелил в этом трактире.
— Но не пристрелил!
— Подождите, как он мог явиться в Англию, если он под Ла-Рошелью, в разгар военных действий? — удивился канонодрочер. — До Портсмута миледи добиралась из Франции девять дней! Планше, правда, успел за неделю. Но две недели отсутствия Атоса — это дезертирство, арест и расстрел!
Миледи с проснувшейся надеждой посмотрела на него.
— Мне пофиг, у меня дедлайн и рейтинг, а я хочу фана и любви, — отмахнулся фикрайтер.
— То есть обоснуя не будет? — уточнил граф, небрежно надевая шляпу с богатыми перьями.
— Вы привлекательны, она вообще самая обольстительная женщина во всей трилогии, к тому же ваша бывшая жена…
— Вот именно.
— То есть когда-то вы её любили!
— Глупец, болван, осёл.
— А мои чувства, значит, никого не интересуют? — осведомилась пленница.
— А вас он спасает из рук безумного извращенца! Какого дьявола вам ещё надо?
Миледи обречённо стукнулась затылком о спинку кресла.
— Так меня убивают? — шёпотом спросил лорд Винтер.
— Как пойдёт. Ну, зайчики…
— Подождите, — Атос оглядел мизансцену, — тут даже кровати нет.
— Есть, — встрял канонодрочер. — «Миледи заметила в комнате кровать; она подумала, что недолгий отдых освежит не только голову и мысли, но и цвет лица. Однако, прежде чем она легла спать…»
— В кои-то веки выручил, — прервал фикрайтер. — С пятой цифры, поехали!
— Что за дьявольщина? Откуда вы взялись? Где Фельтон?
— Этот преданный вам офицер? На страже, где вы его и поставили. Полагаю, он не знает о том, что здесь творится? — отшвырнул кинжал с красным лезвием подальше от скорчившегося на полу мучителя.
Миледи слабо застонала. Атос сделал к ней несколько быстрых шагов и заметил лужу крови, растекавшуюся из-под кресла.
— Пресвятая Дева…
— Вы же сами предали эту тварь в мои руки! — возмутился хозяин замка.
— Для справедливого возмездия, а не истязаний! — убрал кляп, взмахом кинжала распорол верёвки на руках и остановился, увидев растерзанное плечо. — Эй, сюда, кто-нибудь! Фельтон!
Дверь распахнулась, на пороге стоял бледный поклонник прекрасной пленницы.
— Мне показалось, я слышал стоны. Ей дурно? — увидел истекающую кровью миледи, кинулся к несчастной, шептал, покрывая поцелуями ссадины на руках: — Бросьте жертву в пасть Ваала, киньте мученицу львам… Я знаю, кому отомстить за это злодейство!
Вскочил, стиснув рукоять своего кортика, развернулся и выбежал прочь.
— Куда это он? — нахмурился Атос.
— Помогите мне, — еле слышно произнесла миледи и попыталась укрыть свою наготу разорванным корсажем. Он, мигом забыв о Фельтоне, перетянул платком её плечо ниже ужасной раны, чтобы остановить кровь. И легко перенёс хрупкую жертву на постель.
— Не оставляйте меня больше с этим чудовищем, — прерывисто дышала, и прелестная грудь вздымалась при каждом вдохе.
Он нависал над ней, и тёмные глаза казались ещё темнее.
— Ни за что. Господи, если бы я только знал… Чего он хотел от вас?
— О, он преследует меня много лет… ещё до встречи с вами. Я пыталась укрыться от него в монастыре, но он и там меня настиг…
Лорд Винтер заворчал в углу, протестуя.
— У вас кончик носа шевелится, — вдруг сказал Атос. — Опять вы мне лжёте?
Глаза миледи блеснули:
— Всегда, — едва усмехнулась, — но какая вам, к чёрту, разница?
И притянула его к себе за сбитый воротник голландского кружева.
— Сейчас никакой, — согласился он, когда упоительный поцелуй прервался. И отшвырнул в угол перевязь со шпагой.
От её прохладных пальцев, пробравшихся под колет и рубаху, бежали сладкие мурашки. Он убрал обрывки кружева с её груди и обнял ладонями, так что она тихонько застонала — уже не от боли.
Его забытый запах — кожи, вина и мускуса — кружил голову. Она опрокинула его на постель, оказавшись сверху — как раньше.
Пылающий лоб прижался на миг к её груди — словно он вернулся домой после долгих лет, а затем жаркие губы вобрали один её сосок, потом другой — и она выгнулась под этими неспешными ласками, запрокинув голову. Сквозь намокший платок на плече кровь капала на простыни, но им было не до того.
— Чем выше титул, тем ниже поцелуй, не так ли, — прозвучал нежный смешок Анны де Бейль, вдруг к ней вернувшийся, и он зарычал. В штанах давно уже всё болезненно ныло и распирало, и когда её проворные пальчики, расправившись с чёртовыми завязками, освободили его от тесноты, он лишь чудом не спустил тут же.
— Ч-ш-ш, — шептала она, проводя по всей его длине, подразнивая ноготком, и он добрался наконец сквозь бесконечные юбки до её коленей, ведя ладонями выше, выше, к влажному и горячему…»
— А я же уполз, да? — громким шёпотом спросил лорд Винтер.
Фикрайтер с канонодрочером только отмахнулись.
«— За Бэкингема! — вдруг вскричал забытый всеми маньяк и, схватив шпагу Атоса, пронзил его прекрасную любовницу насквозь!»
— Я уже не могу! Он мне весь настрой сбил! А у меня дедлайн!
— Putain de bâtard, — выматерилась миледи со шпагой в груди.
— Прости, дорогая, — Атос осторожно снял её с себя и галантно поцеловал руку: — Было горячо. Надо как-нибудь повторить. Без маньяков.
— А потому что у маньяков тоже душа есть. Они тоже любить умеют! — в запальчивости отозвался тот и спрятался за лилльского палача.
— Я столько лет шёл к этой сцене, — стонал фикрайтер.
— Ну, зато всё по канону получилось. Миледи убили, Бэкингема Фельтон убьёт…
— Не утешай меня! Чего доброго, и на рейтинг теперь не добрали.
— А вот могу про головы рассказать, — выступил палач.
— Про что?! — обалдели соавторы.
— Головы отрубленные. Они не все сразу помирают, некоторые ещё живут. И зубами скрипят, в корзинке грызутся. Иногда приходится каждый месяц корзинку менять…
— Так, всё хорошо, — быстро сказал канонодрочер. — Давай что есть, а счастливый секс на миди доберёшь. Когда будешь писать про расстройство множественной личности у миледи.
— Лучше сразу меня пристрелите, — буркнула та, поворачиваясь спиной к драгоценному братцу, чтоб тот вытащил клинок.
Стелла, Эти два голоса - фикрайтера и канонодрочера - постоянно в моей голове, когда я пытаюсь что-то сочинять. Второй ужасно мешает. Столько идей мне загубил ))
расписывать интим в подробностях (или графическое насилие) - требование на фандомной битве к рейтинговому фику, куда он и был написан.
А кто б сомневался, зная эти "Фандомные битвы". Куда ж без секса и насилия, жюри не поймет. ))))) Я эти игры еще со времен "Когтем клянусь!" и "Проказы" помню. У вас, слава богу, злобности нет, даже в стебе. Оффтоп: Талестра , да я на "Дюмании" (кроме недавно выложенного и давно написанного фика), ничего уже не выставляю.
Все даты в формате GMT
4 час. Хитов сегодня: 74
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Если же и временный бан не побуждает нарушителя пересмотреть стиль своего поведения, форум Дюмания прощается с ним навсегда.
Если в течение месяца с момента вынесения замечания участник, которому оно было объявлено, демонстрирует лишь миролюбие и уважение к другим обитателям форума, замечание снимается.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума